Блогер и медиа-менеджер Антон Носик, чей пост под названием "Стереть Сирию с лица Земли" был признан судом экстремистским, оспорил в Конституционном суде формулировку уголовной статьи о возбуждении ненависти либо вражды (ст. 282 УК РФ)., сообщает РИА "Новости", ссылаясь на его адвоката Сергея Бадамшина.
Защитник Носика заявил, что статьи с такими "размытыми формулировками" не должно быть в уголовном кодексе. "Мы считаем, что статьи 282 УК РФ вообще не должно существовать в кодексе. В том виде, в тех формулировках размытых, в которых существует статья, она не может существовать вообще", - сказал он.
Теперь обращение Носика находится "на предварительном изучении" в Конституционном суде. В суде решают, примут ли жалобу к рассмотрению и будут ли проводить публичные слушания.
Бадамшин уточнил РАПСИ, что жалоба в КС подана Носиком совместно с "Открытой Россией" и что в ней ставится вопрос о проверке судом этой статьи на ее соответствие Конституции.
Антон Носик заплатил 300 тысяч рублей штрафа в пользу государства. Пресненский районный суд 3 октября признал Антона Носика виновным в экстремизме за публикацию в "Живом Журнале" под названием "Стереть Сирию с лица земли". В спорной статье гражданин Израиля Носик сравнил арабскую республику с нацистской Германией и написал, что для Израиля она всегда была "совершенно реальным военным противником".
Блогера приговорили к штрафу в размере 500 тысяч рублей. Суд установил, что Носик "совершил действие, направленное на возбуждение вражды", а эксперты нашли в высказываниях блогера призывы к национальной ненависти и межнациональной розни. Позже Мосгорсуд уменьшил штраф с 500 тысяч рублей до 300 тысяч рублей и применил другую редакцию статьи 282 УК РФ.
Приговор вынесли с учетом смягчающих обстоятельств - отсутствия судимостей, наличия грамот, благодарностей и "исключительно положительных характеристик", а также того факта, что на его иждивении находится малолетний ребенок. Сам Носик своей вины не признал и просил суд либо полностью оправдать его, либо отправить в колонию. При этом прокурор настаивала на наказании в виде двух лет заключения.
