В Биттерфельде в ночь на понедельник прорвало очередную дамбу, и теперь вода угрожает затопить 1200 гектаров земли, на которых расположено около 350 предприятий химической промышленности. На заводах все емкости с опасными химикатами успели перетащить на верхние этажи, говорят в руководстве химического комплекса. Несколько фирм вывезли свою продукцию. Составы из цистерн в последние дни покинули территорию комплекса, которая расположена выше, чем жилая часть Биттерфельда.
Однако под угрозой по-прежнему остаются чистые грунтовые воды, пишет Berliner Zeitung, перевод статьи которой публикует Inopressa.
Биттерфельд как промышленная зона имеет почти 100-летнюю историю. Там работали с хлором и серной кислотой, с нитратами и фосфатами, со свинцом и ртутью. Многое проникло глубоко в землю. Через течи в трубопроводах, при авариях, из устаревших установок, с дождевой водой. Под Биттерфельдом своего часа ждут 200 млн. куб. метров зараженных грунтовых вод, залегая в земле глубже, чем запасы чистой воды, как утверждают гидрологи. Такие вкрапления называют "ядовитыми линзами".
"Это смесь самых ядовитых веществ, которые может предложить химия", - говорит Пауль Штребе, который более 40 лет проработал мастером на химическом комбинате и на заводе Riechstoffwerk (завод по производству ароматических веществ). "Самыми опасными были полуфабрикаты, - говорит он. - Настолько опасными, что врачи в местной больнице знали производственный процесс почти так же хорошо, как и химики: достаточно было назвать место работы, и врачи уже знали, что им нужно делать. Пары полуфабрикатов вызывали ожоги глаз, соприкосновение с другими веществами - лейкемию".
"В семидесятые годы был построен новый завод по производству вофатокса, но старый при этом не закрыли. Там протекали трубопроводы, были изношенные вентили, - продолжает рассказ Пауль Штребе. - Во главе угла стоял план, количество, а не окружающая среда. Концентрат вофатокс-80 был на химкомбинате главным источником валюты. Только за счет поступлений от его экспорта в Колумбию ГДР оплачивала 80% своего годового импорта кофе".
Кроме вофатокса на комбинате производились минеральные удобрения, цемент с высвобождением серосодержащих газов и лаки. Тоже в условиях ненадлежащей безопасности. Большая часть этих предприятий была закрыта, почву вывезли, местность санировали. В 1992 концерн Bayer начал здесь строительство завода. Трубопроводы пересекают улицы. Аккуратными рядами стоят зеленые и серебристо-серые резервуары. "Здесь больше нет зараженной почвы, - говорит бургомистр Греппина Йоахим Шунке. - Все чисто. Химия обеспечивала и обеспечивает работой большинство наших жителей!"
Однако на химкомбинате не все так благополучно, как на заводе Bayer. На территории старой части комплекса Матиас Крауттер из Greenpeace надевает белый защитный костюм и направляется к разрушающемуся фабричному зданию, где ржавые трубы заканчиваются в ванне с вонючим коричневым бульоном, а маслянистая жидкость подтекает из контейнеров. "Посторонним вход воспрещен", - написано у входа в заводской корпус, дверь которого постоянно широко распахнута.
Здание, как следует из вывески, принадлежит фирме Organotin со штаб-квартирой в Куала-Лумпур, Малайзия. Знаки - череп с перекрещенными костями - наклеены на стенах и на разбросанных бочках с трибутилом олова, содержащимся в красках, предназначенных для кораблей. Это вещество препятствует нарастанию на корпусах судов водорослей и моллюсков. Высокотоксичный материал, который оказывает патологическое воздействие на гормональную систему животных и человека. С 2003 года его производство будет запрещено. Но отделение фирмы в Биттерфельде является банкротом, здесь введено внешнее управление, за которое руководство комбината не несет никакой ответственности. "Если яд попадет в воду, - предостерегает Крауттер, - это вызовет катастрофу".
О том, что высокая вода может увлечь за собой подобные вещества, знает и один из руководителей местного экологического объединения Рольф Краймайер. Однако для него это "наименьшая беда" по сравнению с опасностью повышения уровня грунтовых вод. Краймайер опасается, что под давлением ядовитая вода линз поднимется выше и смешается с чистой грунтовой водой. "Зараженную воду не просто выкачать и очистить", - говорит Краймайер. Он рассказывает о системе, которая с 1999 года откачивает из линз ядовитую воду и направляет ее на очистную станцию. Однако линза настолько огромна, что эта работа далека от завершения.
Нынешнее наводнение угрожает смешать все планы. Направление подземных потоков может измениться, и зараженная вода поднимется. Тем не менее Рольф Краймайер надеется, что ситуация под контролем. Речь, по его словам, идет о процессе, длящемся месяцами.
