"Ну что – опрос, значит. По распоряжению Путина в Екатеринбурге проведут опрос о том, как быть с начавшейся стройкой храма на месте сквера. В администрации города уже подтверждают, что завтра запускают опрос. Поскольку этот трюк с опросом российские политические менеджеры уже проворачивали не раз (с одним только Крымом минимум три раза) и будут проворачивать и дальше, самое время кое-что прояснить. Тем более, что это идеальный кейс для моей новой книжки про общественное мнение и опросную демократию", - пишет преподаватель НИУ ВШЭ и профессор Московской высшей школы социальных и экономических наук на своей странице в Facebook.
"В самом деле, аргумент выглядит неубиваемо: вы хотите демократического решения – вот вам демократия, сейчас мы узнаем "мнение людей", как выразился Путин. То есть фактически проведем плебисцит. Сейчас я вам скажу, что будет дальше: опрос покажет, что "народ за храм", строительство продолжат, люди разойдутся по домам с мрачным ощущением, что они в исчезающем меньшинстве и вообще на какой-то чужой планете, что защищать свои интересы больше не стоит, всё равно народ-то всегда за власти.
Коротко о том, почему этот опросный плебисцит не имеет отношения к демократии:
1. Главный принцип плебисцита, который давно известен в политической теории: плебисцит всегда выигрывает тот, кто его проводит. Потому что именно он контролирует все – от условий проведения плебисцита до формата проведения и формулировок вопросов.
То, что в последние дни ВЦИОМ проводил телефонный опрос горожан (и судя по тому, как много людей рассказывает о том, что им звонили, по очень большой выборке) – предварительная фаза плебисцита. Путин никогда не стал бы выходить с таким предложением, если бы не был уверен в результатах.
Метод проведения плебисцита они пока так и не определили – одни чиновники сегодня говорили про опрос на сайте администрации (почему не на сайте ФСБ сразу?), другие – про "социологов", третьи – про уличные опросы. В любом случае, полный контроль за ходом и результатами голосования будет у городских властей, которые, конечно, являются стороной конфликта.
2. Главная хитрость плебисцита – его неожиданность: давайте просто "узнаем мнение". Но чтобы у людей появилось мнение, оно должно сформироваться. Мнение формируется с помощью публичных дискуссий и дебатов, в которых все стороны могут изложить свои позиции. Именно это называется "демократией", а вовсе не голосование.
Сейчас, пользуясь эффектом внезапности, они будут приставать к горожанам с вопросом типа "Нужен ли храм городу?" и получат "мнение", которого у людей нет и не может быть, пока не состоялась нормальная общественная дискуссия. Или, еще хуже, запустят опрос в Интернете и организуют "подвоз избирателей на сайт".
3. Ключевое требование демократии – чтобы каждый гражданин мог принять участие в решении важного для него общественного вопроса. Опросы организованы по выборочному принципу – подавляющее большинство горожан не получат никакого шанса заявить свой голос. За них будут говорить те, кто попадет в выборку. Люди, которые рисковали своим здоровьем, попадая под дубинки головорезов и омоновцев, потому что для них по-настоящему важно публичное пространство в центре города, могут вообще не попасть в выборку. А вместо них туда, например, попадут те, кто о конфликте ничего не слышал.
4. С организацией выборки тоже все весело. Мэр Высокинский вчера уже показал себя большим знатоком статистики, заявив, что "Принять участие должны не сто, не двести и не тысяча человек, а должна быть репрезентативная выборка". Передайте ему кто-нибудь, что репрезентативность выборки вообще никак не зависит от ее объема. И если они нагонят двадцать тысяч ботов, эта выборка ни разу не будет репрезентативной. Кроме того, методы вроде онлайн-опроса и уличного опроса в принципе не могут обеспечивать репрезентативности, сколько бы народу там ни опросили. Репрезентативность основана на том, что у каждого человека должен быть абсолютный равный со всеми остальным шанс попасть в выборку. Но, конечно, администрация будет размахивать цифрой опрошенных и говорить, что это и есть "воля горожан".
5. То, что президент на всю страну заявил, что опрос будет проводиться по его указанию – чудовищный удар по всей опросной индустрии. Данные опросов претендуют на объективность, потому что респондентов заверяют, что опросы независимы. Что будут думать люди, к которым придут интервьюеры и которые знают, что это опрос по личному приказу президента? Как они могут верить в независимость опросов? В то, что безопасно предоставлять свои мнения и личные данные людям, которые работают на президента? Благодаря таким опросам по приказу доверие ко всем исследованиям падает ниже плинтуса, и никакие усилия по его восстановлению потом не помогут.
6. Еще веселее, что Путин ясно сообщил, какой ответ он сам считает правильным – храм построить, сквер разбить в другом месте, "чтобы мамочкам с колясками было где погулять". Я даже не буду объяснять, как действует на респондентов информация о том, что заказчик опроса уже знает правильный ответ на него. Особенно если этот заказчик – президент страны. На самом деле, грустно, что сейчас появятся социологи, которые в этих условиях начнут делать "опрос", как будто бы ничего не произошло.
7. Какой из всего этого вывод? Конфликт между двумя позициями должен быть разрешен с помощью демократического референдума, в котором сможет принять участие каждый, кому это важно. Не неизвестно кем проведенного вмиг опроса, а нормальной кампании по обсуждению ключевой для города проблемы во всех городских СМИ, хотя бы в течение месяца. С публичным контролем формулировок вопросов, процесса голосования и подсчёта голосов. С избирательной комиссией, которая будет отчитываться не перед президентом, а перед горожанами. И без мутных "социологов", чьи контракты зависят от властей.
То, что екатеринбуржцы заставили высокомерного мэра начать переговоры, выйти на улицу и откатить назад – впечатляет. Теперь им будут пытаться заморочить голову цифрами, за которыми ничего не стоит. И если это не получится, то этот сквер будет иметь последствия далеко за пределами Екатеринбурга".
