"Все просто: нефть перестала быть дорогой, денег не хватает; нужен новый экспортный товар, а ничего не производим. Стали искать и нашли. Да и что там искать, все на поверхности. Лучше всего продаются секс и страх, и если с сексом у нас не очень, то страха - хоть отбавляй", - пишет политик на своей странице в Facebook.
"Самый большой и самый политически активный слой граждан - и избирателей, и политиков - 40–65 лет - состоит из людей, детство и юность которых, формирование личности которых пришлось на холодную войну. И в Европе, и в США (и в России).
Мне 35, и я прекрасно помню, как в детстве ничто не казалось более важным, чем "мирное небо над головой"; как в новостях не было ничего, кроме "ядерного разоружения"; как важно и здорово было, что Горбачев и Рейган о чем-то договорились. Лишь бы не было войны.
Это помнят и политики в Европе и США, это помнят и их избиратели, и политики помнят, что избиратели это помнят. Возврат и материализация детских страхов - одна из самых неприятных вещей, которые могут случиться с человеком. Европейский политический лидер не может не понимать: если в его каденцию придется проводить учения гражданской обороны и раздавать противогазы, избиратель не будет долго выяснять, кто прав и кто виноват; виноватой в глазах избирателя будет назначена действующая власть; назначена - и переизбрана. Так что придется что-то делать, чтобы снять угрозу новой холодной войны. Даже если эта угроза и является совершенно виртуальной.
Отказ от утилизации плутония и поход флота к берегам Сирии, настоящие хакерские атаки и выдуманное "возвращение детей чиновников" - все это суть маркетинговые мероприятия по продвижению нового основного экспортного продукта России: страха.
Благо мы его умеем производить лучше всех в мире и лучше всего в мире, лучше даже, чем балет и ракеты; благо у нас его больше, чем нефти и газа.
Вслед за маркетинговыми мероприятиями последует монетизация; это уже нетрудно. Сначала непрямая: снятие санкций, чтобы вернуть доступ к рынкам дешевого капитала; если этого будет мало - то и прямая, по иранско-северокорейскому образцу.
Ух, поторгуем!"