МВД России выступает за изменение Семейного кодекса для того, чтобы наделить своих сотрудников правом изымать ребенка из семьи в случае прямой угрозы его жизни и здоровью. Таким правом сейчас пользуются только представители органов опеки, передает "Интерфакс".
Как заявил начальник профильного управления Главного управлению по обеспечению общественного порядка и координации взаимодействия с органами исполнительной власти субъектов МВД России Станислав Колесник, в министерстве понимают "приоритет сохранения семьи", однако временами сталкиваются со случаями, когда требуется незамедлительно принять меры по "изоляции" ребенка от опасной ситуации.
Представитель МВД на заседании Совета при правительстве РФ по попечительству в социальной сфере отметил, что когда полицейские в таких случаях "изолируют" ребенка, они действуют на грани нарушения, потому что ст. 77 Семейного кодекса РФ предусматривает, что изъять ребенка могут только органы опеки и попечительства.
"Надо понимать, что органы опеки работают только в рабочее время, с девяти до шести. А в остальное время на эти сообщения реагируют сотрудники полиции. И здесь сотрудники полиции, действуя на грани превышения должностных полномочий, либо обвинения в халатности, вынуждены воспользоваться несколько иными полномочиями по определению детей, которые в беспомощном состоянии, в специальные учреждения", - сказал Колесник.
В этой связи, отметил представитель МВД, его ведомством уже подготовлены "соответствующие предложения по корректировке 77-й (статьи. - Прим. "Интерфакса"), чтобы у нас соответствующие полномочия такие же были".
Однако в МВД не настаивают на том, что после изъятия ребенка из семьи полицейскими автоматически должно следовать заявление в суд о лишении родительских прав или ограничении в правах. "Конечно, ситуация зачастую требует разбирательства, и это должно быть какое-то временное изъятие для того, чтобы разобраться в ситуации в дальнейшем", - сказал Колесник.
В настоящее время в соответствии со ст. 77 Семейного кодекса РФ (отобрание ребенка при непосредственной угрозе жизни ребенка или его здоровью) правом изымать детей из семей наделены лишь органы опеки. Они могут это сделать после решения профильного органа власти региона или главы муниципального образования. После изъятия ребенка об этом в обязательном порядке сообщают прокурору, и в течение семи дней подается иск в суд о лишении родителей изъятого ребенка родительских прав или ограничения их в родительских правах.
Добавим, в этом году силовые ведомства начали отрабатывать механизм изъятия детей у граждан, замеченных среди участников акций протеста. С новой формой давления и запугивания столкнулись семьи москвичей, в частности Ольги и Дмитрия Проказовых.
Супруги рассказали, что 27 июля гуляли по центру Москвы с годовалым сыном и родственником Сергеем Фоминым. По словам Проказовых, они не собирались участвовать в акции протеста, хотя и солидарны с требованиями митингующих обеспечить честные выборы в Мосгордуму с участием оппозиции.
По версии прокуратуры, супруги во время прогулки по центру Москвы "подвергли опасности здоровье и жизнь мальчика", передав его "третьему лицу" - Сергею Фомину. При этом Фомин - двоюродный брат Ольги Проказовой и крестный отец ее старшего сына. Изначально в заявлении прокуратуры также говорилось о причинении ребенку "физического и морального вреда", но позже эта формулировка исчезла из пресс-релиза.
В надзорном ведомстве утверждали, что Проказовы, "эксплуатируя ребенка, злоупотребили своими родительскими правами в ущерб интересам сына". В федеральных СМИ Фомин, работавший волонтером в избирательном штабе юриста Фонда борьбы с коррупцией (ФБК) Любови Соболь, был представлен как координатор протеста. В сюжетах утверждалось, что он "прикрылся" ребенком, чтобы выйти из полицейского оцепления.
Прокуратура так спешила подать иск, что допустила целый ряд неточностей: указала неверный год рождения ребенка и не выяснила адрес регистрации ответчиков, из-за чего в пресс-релизе было указано, что Дмитрий Проказов якобы не имеет московской прописки и потому не может голосовать на выборах в Мосгордуму, которым были посвящены массовые протесты.
Прокуратура потребовала лишить супругов Проказовых родительских прав, но Лефортовский районный суд Москвы отклонил иск, однако вынес Проказовым предупреждение.
Аналогичное решение вынес Никулинский районный суд, рассматривавший дело многодетной семьи Петра и Елены Хомских, которых районная прокуратура требовала лишить родительских прав за участие с детьми в акции протеста 3 августа.
Адвокат Проказовых Екатерина Тягай отмечала, что требование о лишении родительских прав применяется как крайняя мера, когда защитить права и интересы детей иным образом не представляется возможным. Обычно такому шагу (кроме случаев непосредственной угрозы жизни и здоровью ребенка) должен предшествовать целый комплекс социально-правовых мер, направленных на сохранение и укрепление семьи.
"Передача ребенка на руки родственнику родителями в их же присутствии с правовой точки зрения к вышеперечисленным действиям никак не относится", - говорила адвокат. По ее мнению, политический мотив вмешательства в дела семьи даже не скрывался. Прокуратура особенно напирала на то, что у Проказова якобы нет московский прописки и права голосовать на выборах, но "такие сведения никак не характеризуют родителей и не могут влиять на осуществление ими родительских прав, а тем более - на требование о лишении их таких прав".
